Большая игра

© Татьяна Семёнова, «Большая игра».

Борьба узбекской династии кунгратов с туркменами из Мервского оазиса длилась уже много лет. Туркмены называли кунгратов пришлыми и пеняли им, что они на протяжении веков вытесняли их в пустыню. С одной стороны это было правдой. Кунграты пришли из монгольских степей в период завоеваний Чингисхана и закрепились в Хорезме, некоторые его представители ушли в Самарканд и там образовали кланы. Кунграты законно поселились здесь на правах победителей, гордились, что стояли почти на одной ступени с потомками династии кият, чьим представителем был сам Чингисхан. С древних времён между этими родами заключались браки. Эту традицию продолжили тимуридские ханы, которые предпочитали брать в жёны девушек либо из племени кият (чингисидок), либо из племени кунгратов. Кстати, само слово «кунграт» (по одной из версий) переводится с монгольского как «чёрная ворона», а «кият» как «большой поток», в духе кочевых племён.

Но это было так давно, прошли столетия! Все эти пришлые монголы ассимилировались с местными жителями, забыли свой язык и традиции, полностью растворившись в среднеазиатском этносе.  Да и от империи Чингисхана остались одни воспоминания. Однако туркмены, коренные жители, тюркского происхождения, при удобном случае старались напомнить кунгратам о монгольских корнях. Особенно когда главой туркменского племени становился амбициозный её представитель.

За своё не слишком долгое правление (10 лет) Мухаммад Амин-хан предпринял против туркменов более десяти походов. Трагически погиб во время битвы в 1855 году. Его сыну посидеть на троне удалось только шесть месяцев. Он так же был убит в бою с кочевыми племенами. И следующего правителя ждала не менее печальная участь, царствовал он всего несколько месяцев, правда, его убили не на войне, а в результате покушения, но след вёл опять-таки к кочевникам-туркменам.

В последние годы жизни Амин-хан всё же начал строить самый высокий минарет. Тягаться высотой минаретов – это на востоке любимое занятие. Чем выше, тем солиднее правитель. В Бухаре минарет Калян возвышался на 46 метров, а Амин-хан планировал возвести 80-метровый. И пусть бухарский эмир лопнет от зависти. Однако закончить строительство так и не успел. Позже это странное строение получило название Кальта-минор , что переводится как «короткий минарет». Его и сегодня можно видеть в Хиве. А вот медресе своего имени, он всё-таки успел построить и было оно больше, чем самое большое медресе в Бухаре.

Недостроенный минарет Кальта-минор, Хива ▼

Десять лет правления Амин-хана (1845-1855 гг.) были насыщены политическими событиями. Помимо туркменов на его голову свалились ещё и русские. Неожиданно свалились. Прошло всего два года с начала его правления. Удачный поход в Мервский оазис дал передышку.  Туркмены вроде как чуть угомонились, понятно, что ненадолго, но всё же… Самое время подумать о строительстве минарета. И на тебе… на северных границах объявились русские и что-то затевают.

Когда хивинскому хану донесли, что русские в устье Сырдарьи возводят форт (начало строительства – 1846 г.) он, без преувеличения, пришёл в негодование. Что нужно этим русским? Зачем они сунулись туда? Тут же хан отрядил к коменданту строящейся крепости своего посла. Тот, вернувшись, доложил, что строительство форта – это исследовательская миссия по изучению Аральского моря. Так сказали русские.

Форт Раим. Начало строительства крепости. Солдаты пока живут в палатках.  Рисунок Тараса Шевченко ▼

Первая церковь и колокольня на территории форта Раим ▼

Амин-хан не был простачком и всё понял правильно. Не сегодня-завтра туда придут солдаты, привезут пушки. Это граница и каждая из сторон имеет права её охранять по своему усмотрению. А все эти разговоры про исследовательскую миссию – для отвода глаз, чтобы не мешали строить крепость.

Не мешкая, в Россию были отправлены послы. Дорога неблизкая. Сначала с караваном от Хивы до Оренбурга. А это около двух месяцев пути. От Оренбурга до Петербурга ещё месяца три, а то и четыре. В Оренбург послы прибыли в декабре 1846 года, а до Санкт-Петербурга добрались лишь в марте 1847 года. Послы настоятельно потребовали у Николая I, чтобы оренбуржцы снесли укреплённый форт. Русский император, разумеется, ответил отказом. В итоге, послы уехали ни с чем. В Хиву они вернулись лишь к лету 1847 года. К тому времени работы в порту Раим были завершены. Более того, из Оренбурга в разобранном виде доставили двухмачтовую шхуну «Николай», оснащённую двумя пушками. Это было первое судно будущей Аральской флотилии.

Донесение послов об отказе русского царя снести крепость разозлила Амин-хана. Насторожила новость и о шхуне с двумя пушками. В августе хан отправил двухтысячный отряд к Сырдарье. Войско хивинцев, в составе которого были и разбойничьи банды казахов, переправилось через Сырдарью, но не решилось прямо атаковать Раимское укрепление. Они ограбили местные казахские кочевья, обратно перешли реку и укрылись в хивинской крепости Джар-Кола.

Губернатор Оренбурга Владимир Афанасьевич Обручев. Ему подчинялся гарнизон форта Раим ►

Комендант Раима подполковник Ерофеев оказался в сложном положении. С одной стороны он понимал, что оставить без ответа столь дерзкое нападение (а правый берег Сырдарьи считался российской территорией), это значит допустить повторные набеги.

Но с другой стороны, он не мог нарушить приказ Оренбургского губернатора Владимира Афанасьевича Обручева, запретившего пересекать границу, то есть переходить реку. Именно по Сырдарье была обозначена граница между Россией и Хивинским ханством.

И всё же ответ нужно было дать. Небольшой отряд из двухсот человек, в состав которого входили обычные солдаты и оренбургские казаки, выдвинулся в направлении хивинской крепости Джар-Кола, прихватили с собой две пушки.

Оренбургские казаки ▼

Русские солдаты. Рисунки художника Василия Верещагина (В. Верещагин – один из первых художников, посетивший Туркестан. Участвовал в обороне Самарканда во время восстания 1868 года) ▼

Оренбургские казаки, середина XIX века ▼

Оренбургский казак, середина XIX века ▼

Вот такие пушки использовались в походах. Картина Василия Верещагина «Пушка» ▼

Параллельно с отрядом по реке Сырдарье шла Шхуна «Николай», оснащённая двумя пушками. Сопровождали русских солдат ограбленные казахи, горевшие желанием отомстить хивинцам и примкнувшим к ним разбойникам-казахам, причём с каждым пройденным километром кочевников пребывало всё больше и больше. В конечном итоге, когда русский отряд остановился напротив крепости Джар-Кола, казахов собралось около 700 человек. Хивинцев и русских разделяла река. Русские зарядили пушки и стали стрелять с земли и со шхуны. Хивинцы, ещё увидев издалека плывущую гигантскую (по их меркам) шхуну, сильно взволновались.

Русские стреляли, но в большей степени это было лишь запугивание. Солдаты горели желанием вступить в бой, но не могли нарушить приказ не переходить реку. А для вольных кочевников все эти границы и приказы далёкого оренбургского градоначальника были пустым звуком. Вдохновившись грохотом пушек, казахи кинулись переправляться через Сырдарью. Комендант Раима Ерофеев не пытался их остановить, лишь развёл руками, усмехнувшись в усы.

Казахам, ворвавшимся в крепость, практически ничего не пришлось делать. Хивинцы, деморализованные всем этим шумом, уже уносили ноги. Для казахов это была ошеломляющая победа почти без потерь. Более того, они отбили у противника 50 тысяч баранов!

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25