Наложница императора. Первые главы

Годы шли, маньчжурское правительство успокоилось и пожелало забыть эту неудачную войну. Старалось забыть. В надежде, что всё вернётся на круги своя и англичане, получив, что хотели, затихнут, оставят их в покое. Но англичанам уже недостаточно было открытия нескольких портов. Им нужен был весь Китай как рынок сбыта. Они ждали удобного момента, чтобы снова развязать войну, и были абсолютно уверены в победе. А может быть, никакой войны и не потребуется – они завоюют рынки Китая совсем другим способом, неспешно и продуманно расширяя своё влияние.

Прошло десять лет с окончания войны. Маньчжурская верхушка так и не озаботилось полноценной реорганизацией армии, сначала ссылаясь на нехватку денег, на слишком большую контрибуцию, которую Китай вынужден был выплатить англичанам, потом нашлись другие причины. На словах реформа армии вроде как двигалась, а на деле… Солдаты всё так же стреляли из кривых ружей, если вообще их получали, всё так же ходили по городам в поисках еды, чинили соломенную обувь… Процесс реорганизации во многом тормозился ещё и потому, что маньчжурское правительство по-прежнему очень негативно относилось ко всему иностранному и к самим иностранцам, называя их не иначе как «варвары», «дикари» или «взбунтовавшиеся подданные». Перенимать у варваров армейскую систему китайские руководители считали для себя унижением.

Восстание тайпинов стало очередным доказательством несостоятельности маньчжурской армии, и не замечать этого было уже невозможно. Повстанцы стремительно наступали, захватывая один город за другим. Правительственные войска терпели поражение за поражением, отступали, а иногда просто разбегались. Некоторые солдаты даже переходили под знамёна тайпинов.

1853 год выдался для императора Сяньфэна очень напряжённым. Практически весь бассейн реки Янцзы был охвачен восстанием. Тайпины захватили Нанкин и приближались к столице. Надо было что-то предпринимать. Чиновники докладывали Сяньфэню о тяжёлой ситуации. Император в ярости клял своих полководцев.

Оставаясь наедине со своей любимой наложницей, он всё больше говорил о государственных делах. Ланьэр живо откликалась на подобные разговоры, часто сама подталкивала императора к ним. Ей хотелось быть в курсе всех дел. И самое главное – стать его незаменимым советчиком. Она умна, хитра, а значит, может и здесь взять верх, но уже над министрами. Иногда она чувствовала себя старше и мудрее императора, хотя оба они были очень молоды: ему двадцать два, ей девятнадцать. Но разве имеет значение возраст, когда в руках сосредоточена власть? Её обладатель может всё. Почти всё.

Очередная сдача города тайпинам вывела императора из себя. После встречи с министрами он не раздумывая отправился к Ланьэр.

– Генералы проигрывают сражение за сражением! Эти длинноволосые голодранцы скоро будут у стен Пекина! Я не знаю, что предпринять, – с раздражением и отчаянием бросил он прямо с порога.

Ланьэр подала горячий чай и усадила Сяньфэна на мягкие подушки. Когда император немного успокоился, она тихо, но настойчиво сказала:

– Десятитысячелетний господин должен просто назначить новых генералов, более способных. Лучше чтобы они были уроженцами тех мест, где будут воевать. И ещё надо привлечь на нашу сторону сильные китайские кланы. Им тоже, наверно, не по вкусу тайпинские вожди, которые отберут у них всё нажитое и приравняют их к обычным простолюдинам. Тайпины хотят построить царство, где у всех были бы равные права. Богатым китайцам это совсем не нужно. Среди китайской знати наверняка найдутся способные военачальники.

Император чуть не выронил пиалу из рук.

– Да ты что говоришь! Китаец, управляющий маньчжурскими войсками?! Немыслимо!

– Я слышала, что в провинции Хунань какой-то китайский чиновник собрал ополчение и успешно противостоит повстанцам. Значит, есть способные воины. Надо опереться на них. В сложившихся обстоятельствах любая помощь будет только во благо.

Сяньфэн задумался. Откуда Ланьэр знает, что делается в провинции Хунань? Ему тоже докладывали о каком-то китайце, собравшем ополчение.

«Как зовут этого китайца? – Император пытался вспомнить имя. –   Цзэн Гофань, кажется. Может быть, Ланьэр и права. Сейчас не имеет значения, кто будет бить этих длинноволосых голодранцев. Ещё пара месяцев, и повстанцы подойдут к Пекину. Со всей страны к ним стекается народ. Сколько же недовольных!»

Сяньфэн удивился своему открытию. Ему всегда казалось, что народ не может быть недоволен императором. Он ведь поставлен самим Небом. Ему докладывали, что количество повстанцев доходит уже до миллиона. Как этот недоучка Хун Сюцюань смог увлечь за собой столько людей?

Ланьэр пристально смотрела на императора: согласится или нет? Она понимала, что подобные решения принять не просто. Однако Сяньфэн задумался, а это хороший знак.

– Не думаю, что Государственный совет согласится дать генеральские полномочия китайцу, – наконец прервал молчание император.

– Сын Неба вправе сам устанавливать законы, – спокойно ответила Ланьэр.

Сяньфэн улыбнулся. Ему понравилась эта мысль. В конце концов, он император, и государственный совет должен исполнять его приказы.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56