Странник. Первые главы

В комнате Оболенского был настоящий кавардак. На полу лежали подробная карта Эфиопии (отдельно – путеводитель по городу Аксуму), исследовательские материалы, которые дал Каюмов, разговорник (вдруг придётся без переводчика общаться с населением на их родном амхарском языке), куча всяких мелочей, необходимых в поездке. А ещё Булаев приготовил свой собственный арсенал приборов, вплоть до GPS-навигатора, микрофона направленного действия и прибора ночного видения.

Однако Оболенский знал, что Каюмов «зарубит» все эти шпионские штучки, за исключением тех, которые не вызовут подозрения у таможни. Булаев тоже это знал. Но «на всякий пожарный» приберёг – а вдруг «прокатит». Со всем этим добром он чувствовал себя увереннее. Сказывалось боевое прошлое. Иногда (в самом начале карьеры хронопилота) ему даже удавалось кое-что нелегально «протащить» в прошлое, но последнее время Каюмов, зная эту булаевскую «манию», сам лично проверял его на наличие «запрещённых вещей».

Роман Рафаэлевич не уставал повторять:

– Хронопилот должен рассчитывать только на свои мозги, ловкость, хитрость. И на те навыки, которые он получает на тренировках. Вы ни на йоту не должны отличаться от людей той эпохи, куда вас отправили. Использовать можно только их оружие и предметы быта. За исключением лекарств, конечно. Но это отдельная тема. Если какой-либо современный прибор или оружие вдруг останется в прошлом (он может быть потерян или отобран), где гарантия, что не найдётся местечковый Кулибин, который раньше времени не изобретёт порох? И что тогда станет с будущим? С нами? Возможно, мы все просто аннигилируем. Останется от нас пустое место. И от нашего мира тоже. Всегда думайте об этом.

Но думали не всегда. Каждый был уверен в своей собственной ловкости. Он-то уж точно не «лопухнётся» и не оставит следов своего пребывания в прошлом. Но порой эти надежды не оправдывались. Все помнили, как в одном из путешествий во времени средневековые русичи украли у хронопилотов «Фаэтон», а потом, через несколько веков, один умный парнишка, поповский сын, нашёл прибор, нажал кнопочку и оказался на другом континенте, в совершенно другом времени. Конец печален. Мальчишку съели туземцы, а из его головы сделали украшение-безделушку.

Каюмов не раз приводил подобные примеры. Но искоренить русское «авось» было почти невозможно. Кто-нибудь что-нибудь да припрячет в складках «исторической» одежды. Ну хоть фотографию жены. Предполётная служба часто изымала «контрабанду». Писали рапорты. И хоть бы что. Всё равно хронопилоты пытались захватить с собой какую-нибудь «нужную вещь». Правда, последнее время это безобразие прекратилось. А всё потому, что Каюмов, разозлившись, на полном серьёзе сказал:

– Ещё один незаконный вынос, и будете отправляться в прошлое голыми, как Терминатор. Добывать одежду придётся на месте.

Возмутились женщины. И, собственно, благодаря им – что уж они говорили своим напарникам, осталось за кадром – предполётная служба перестала находить запрещённые предметы.

А в эту экспедицию Булаев «вооружился» шпионскими штучками не просто так. У него был план, о котором он, впрочем, пока предпочитал молчать. Прежде надо было досконально изучить материалы.

Восседая на единственном стуле в комнате Оболенского, он, закинув ногу на ногу, читал «Кебра Негаст» («Слава царей») – эфиопский эпос, содержащий легенды о происхождении династии эфиопских правителей от царя Соломона и царицы Савской.

Оболенский, лёжа на полу, сосредоточенно просматривал рукописи Абу Салиха «Церкви и монастыри Египта и некоторых соседних стран». Этот средневековый географ в начале тринадцатого века сделал обзор христианских церквей и монастырей, находившихся в Африке.

– Вот, Серж, смотри, что Абу Салих пишет, – оживился Оболенский. – Тринадцатый век.

Булаев оторвался от монографии и покосился на Ивана.

– Ну? Чего там?

– Так… Вот. Абиссинцы обладают Ковчегом Завета, в котором хранятся две скрижали с написанными пальцем Бога заповедями для сынов Израилевых. Ковчег Завета помещён в алтаре. Высотой Ковчег с человеческое колено и обложен золотом. На крышке – золотые кресты, и украшена она пятью драгоценными камнями, по одному в каждом углу и один посередине.

Булаев что-то прикинул в уме и кивнул.

– Ну, по размерам похож на настоящий. В Библии говорится, что Ковчег имел два с половиной локтя  в длину и по полтора локтя в ширину и высоту. Где-то, значит, около шестидесяти семи сантиметров в высоту. И то, что обложен золотом, можно сказать, в тему. Но крышка? На библейском Ковчеге были херувимы, а здесь – кресты.

– Не забывай, что он стоял в христианской церкви. Может, они содрали херувимов и приляпали кресты. Ну-у… типа… теперь Ковчег не иудейский символ, а христианский.

– Бред полный, – покачал головой Сергей. – Ты хоть понял, что сказал? Ковчег был сделан по слову Божию, точно по Его указаниям. И менять что-либо это абсурд. Как ты помнишь, херувимы были не просто украшением. Между ними возникало облако, и слышался голос Господа.

Оболенский приподнялся, поудобнее уселся на полу, скрестив ноги, задумчиво поднял глаза к потолку. И тут же выдвинул другую версию:

– Может, те, кто срывали херувимов, не читали Библию? Или читали не полностью, пропустив момент, когда Моисей ходил на гору и говорил с Богом.

– Ну и фантазия у тебя, – хмыкнул Сергей.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37