Колодец времени. Первые главы

Подъезжая к воротам, Борис Витальевич посигналил. На большом участке, огороженном забором из жердей и сетки-рабицы, стоял некрашеный сосновый сруб в два невысоких этажа. Стоял не по центру, а ближе к левому краю. Трое рабочих заканчивали укладывать крышу мягкой черепицей. В углу, в паре десятков шагов от дома, красовалась уже готовая банька с кухонькой, в стороне было отведено место под грядки и фруктовые деревья, но пока на территории доминировали старые ели, лиственницы и берёзы. Колорита придавали несколько небрежно раскиданных природой валунов, один из которых был ростом почти с баньку.

– Папа, какая красотища! – восхищённо закричала Аня, выскочив из машины и подпрыгнув, чтобы размять затёкшие ноги. – Мамочка, чудесный дом! Чудесные места! А где Селигер?

– Да погоди ты с Селигером. Давай сперва машину разгружать.

Увидев хозяина, с крыши начали спускаться черноволосые рабочие. Внешность их была бы для среднерусской полосы довольно экзотической, если бы не строительные работы, заставившие местных жителей привыкнуть к постоянному присутствию заезжих бригад.

– Ассалом алейкум, началник-раис! – воскликнул один из них.

Воскликнул громко, так, чтобы услышали все – и кто работал, и кто отлынивал. Откуда-то из-за баньки вышел рослый рыжий парень Петруня, осташковский житель, работавший и прорабом, и снабженцем, и бригадиром строителей. Вид у него был довольно заспанный, а походка – не слишком уверенная. Он шёл, стряхивая с джинсов и рубашки приставшие былинки.

– Эй, таджики, выходи строиться, мальцы! – скомандовал он строителям. – Хозяин приехал, а у вас ни хлеба-соли, ни плова-мяса.

– А ты нам рис купил? А мяса купил? – проворчал один из таджиков, чтобы слышал Борис Витальевич.

Знакомство азиатских строителей с дочерью Птицыных было недолгим. Петруня погнал молодых парней обратно на крышу, обещая хозяину, что сегодня они полностью всё докроют. А сам проявил очевидную заинтересованность юной симпатичной Аней. Когда они здоровались, девушка заметила, что в его широких, как лопаты, ладонях запросто уместятся не только обе её руки, но и голова.

– А где же у вас Селигер? – осведомилась она.

– Там же, где я его вчера оставил, – сообщил местный житель, подставляя Ане руку, согнутую в локте. – У меня не забалуешь. Позвольте провожу. А то у нас места тут дикие, опасные. Волки водятся, еноты хищные. А уж медведи так и шастают, так и шастают. Медведей у нас навалом.

– Не слушай его, балабола, – улыбнулась Анина мама. – Селигер там. А ты, Петрунь, давай отчитывайся.

– Да это я запросто, Вероника Андреевна.

Селигер не поразил Анну своими просторами. Но она по карте помнила, что деревня Неприе стоит не на плёсе, а на протоке. Заросшие берега, тихая вода, отражающая вечернее небо. Такие же берега острова Хачин напротив.

Деревенские шумы остались позади. Проехала странная, несуразно длинная и узкая, моторная лодка местного жителя. И потом – тишина. Только звуки природы. Крики озёрных чаек и щебет лесных птиц. Плеск играющей рыбы. Шум деревьев под лёгким ветерком.

Стоя здесь, девушка снова, гораздо сильней, чем прежде, почувствовала: что-то неведомое роднит её с этим озером и берегами. Будто она здесь уже была, хотя твёрдо помнила, что приехала впервые. Это место словно бы пахло спасительным уютом, как пахнет камин остывающими углями, как пахнет для хронопилота белое облако возвращения, ведущее из прошлого в настоящее.

Анна спустилась к воде. Босоножки слегка утопали в заиленном песке, и влага приятно холодила пятки. Словно совершая омовение перед молитвой, она зачерпнула тёмную жидкость и плеснула себе на лицо.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31