Самозванец. Первые главы

— Так я же царю Фёдору Ивановичу присягал и крест целовал… как же теперь… — промямлил, заикаясь, городовой.

— А теперь твоей государыней будет Мария, мать невинно убиенного царевича Дмитрия. Целуй крест!

Слуги Михаила заставили городового встать на колени. Шесть раз Нагой требовал от Ракова повторить присягу и целовать крест.

— А теперь иди и подготовь приказную книгу. Всех завтра соберём на площади у главных ворот. Пусть принесут присягу царице Марии. Всех, кто присягнул, запишем в книгу. Своё имя поставь первым. А кто не станет присягать… — он угрожающе сжал кулак, —  тот будет иметь дело со мной. Понял?

Раков закивал и попятился, потом припустился бегом на своё подворье.

В ту пору в Алексеевском монастыре, который находился вблизи Углича, монахи, заслышав набат, пришли в страшное волнение. Неужто война началась?! Бросились к игумену Савватию:

— Что делать?

Игумен посоветовался с Феодоритом, архимандритом соседнего Воскресенского монастыря, по случаю приехавшим с визитом в Алексеевский монастырь. Решили послать двух послушников в город, чтобы те всё разузнали.

Ждали известий недолго. Вернувшись, послушники доложили:

— Посадские люди говорят, что царевича Дмитрия убили, а кто убил, никто не знает.

— Дело скверное, — вздохнул архимандрит Феодорит. — Надо самим ехать.

Собравшись, двинулись в путь. По дороге встретили слуг Марии Нагой, которые спешили в монастырь со скорбной вестью о смерти царевича. О бесчинствах, творившихся в городе, слуги умолчали.

Монахи прибыли как раз в тот момент, когда к церкви вели жену Битяговского с двумя дочерьми и юношу Осипа Волохова.

Увидев бушующую толпу, намеревавшуюся сжечь несчастных женщин за  ведовство, архимандрит и игумен пришли в ярость.

— Что же они, самосуд решили чинить? — возмутился архимандрит. — А где дьяк? Где городовой? Где сами Нагие? Кто к порядку взывать будет?

Но Нагих не было видно. Уже оповещённые о прибытии монахов, они решили, что встречаться с игуменом Савватием, а уж тем более с архимандритом Феодоритом им ни к чему.

Архимандриту ничего не оставалось, как самому обратиться к людям, сказав с увещеванием, что совершают они великий грех, что даже если эти женщины и занимались ведовскими делами, то судить их может только церковный суд. В завершении он пригрозил, что тех, кто посягнёт на их жизнь, он самолично отлучит от церкви.

Под защитой монахов мать и дочери Битяговские, а с ними и Осип Волохов вошли в церковь, где оплакивала своего сына Мария.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36