Часть 2. Хива. История, застывшая в камне
Здесь мне придётся отступить от повествования и сказать вот о чём. Чтобы оживить ваше воображение, помимо старых фотографий я буду использовать рисунки замечательных русских художников Василия Верещагина (его рисунки уже были выше) и Николая Каразина, участвовавших в Туркестанском походе. Фотография, как искусство, тогда делала только «первые шаги» и поймать, как сегодня говорят, «живой момент» для фотографа было делом нелёгким, а уж запечатлеть батальную сцену вообще невозможным. Другое дело художники, к тому же очевидцы событий. В своих картинах они несли зрителю живую эмоциональную атмосферу того времени. Слово «невозможно» для них не существовало. Всё было в их руках, вернее в их кистях. И, конечно, в таланте.
Самые известные картины периода туркестанской войны были созданы художниками Василием Верещагиным и Николаем Каразиным. Оба были не только наблюдателями, но и участниками сражений.
Николай Николаевич Каразин (1842—1908), портрет 1863 г. ►
В 1867 году в возрасте 25 лет Николай Каразин отправился в Туркестан, чтобы участвовать в походе на Бухару. В звании поручика он командовал ротой в 5-м Туркестанском линейном батальоне. Отличился в боях. За что получил лично от генерала К. П. Кауфмана «золотое оружие с надписью «за храбрость»» (сабля с позолоченным эфесом, высшая награда за мужество в бою).
Пробыл в Средней Азии в общей сложности 9 лет. В 1874 и 1879 годах принимал участие в научных экспедициях, организованных русским географическим обществом в Центральную Азию для изучения района Амударьи.
Каразин был создателем первых отечественных художественных открыток и, кстати, был первым иллюстратором Ф. М. Достоевского. Он также оформлял книги Н. В. Гоголя, Н. А. Некрасова, А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева и многих других.
◄ Молодой Василий Васильевич Верещагин (1842—1904), портрет 1863 г.
Василий Верещагин в 1867 году (в том же году, что и Каразин) отправился в Среднюю Азию в качестве художника по приглашению Туркестанского генерал-губернатора К. П. Кауфмана. Ему было 25 лет, столько же, сколько и Каразину. Естественно, оба художника пересекались и даже называли себя друзьями по Туркестану.
В 1868 году Верещагин прибыл в Самарканд, недавно взятый русскими войсками. И практически сразу же получил боевое крещение. В составе русского гарнизона он мужественно оборонял Самаркандскую крепость от войск бухарского эмира. Был ранен. За храбрость и мужество получил награду – орден Святого Георгия.
Василий Верещагин объехал почти весь Туркестан. Помимо Самарканда побывал в Ташкенте, Бухаре, в киргизских и казахских степях, на китайской границе и в Кокандском ханстве.
Собрав огромное количество зарисовок и этюдов, он уехал в Мюнхен, где в течение 1871-1873 гг. написал свою знаменитую серию туркестанских картин, впоследствии купленную Третьяковым.
Символом всей Туркестанской серии стала картина, которую вы не раз видели в репродукциях, «Апофеоз войны» (1870–1871 гг., Третьяковская галерея). На ней изображена груда черепов в пустыне, а на раме надпись: «Посвящается всем великим завоевателям: прошедшим, настоящим и будущим». Верещагин был противником любых войн во всех её проявлениях.
Картина «Апофеоз войны», художник Василий Верещагин ▼
Но возвращаюсь к рассказу о Туркестанских событиях.
Хивинские послы уехали из Петербурга зимой 1850 года, получив очередной отказ Николая I срыть Раимское укрепление и укрепившись в мысли, что остановить русских могут только силы извне. Союзниками в этом деле вполне могли стать англичане или турки. И надо было об этом подумать.
Рассуждения хивинских послов, скорее всего, текло в таком русле: зря их правитель Амин-хан не допускает ко двору англичан, зря и бухарский эмир в своё время показательно обезглавил двух британцев, вот если бы объединиться с Бухарой и Кокандом, а ещё привлечь на свою сторону всех противников русских… Но будет ли Амин-хан сейчас заниматься этим? Погасить бы войну с туркменами из Мервского оазиса. Послы опасались, что вот приедут в Хиву, а там на троне туркменский баши сидит…
Объединиться с Бухарой против русских было совершенной утопией. Помимо неприязни между двумя ханствами, у Бухары были проблемы с соседями не менее острые, чем у Хивы с туркменами. Бухара с Кокандом уже долгие годы никак не могла поделить приграничные территории. Из года в год друг на друга войной ходили, отбивая города.
К тому же бухарцы вели свою политику. С русскими они наладили более-менее неплохие отношения и пока не видели от них никакой угрозы. А вот к англичанам отношение менялось в зависимости от их побед и поражений. Когда те захватили Афганистан, бухарский эмир рассыпался в милостях и любезностях пред британскими представителями. Оно и понятно. Бухарское ханство граничит с Афганским и, не ровен час, англичане захотят продвинуться дальше на север.
Но в 1842 году всё изменилось. Афганцы восстали и изгнали англичан из страны. Тогда бухарский эмир посчитал, что может особенно не церемониться с проигравшими. Взял и казнил двух британских офицеров: Чарльза Стоддарта и Артура Коннолли, того самого, что придумал термин «Большая игра», обвинив их то ли в шпионаже, то ли в сговоре с хивинцами.
Словом, «Большая игра» вовлекала в свою орбиту всё больше и больше игроков. Её эпицентр постепенно перемещался в сторону Аральского моря и реки Сырдарьи.
Тем временем экспедиция Алексея Ивановича Бутакова работала, не покладая рук. В результате в 1850 году была составлена полная карта Аральского моря, открыты до этого неизвестные острова. И, кстати, открыт «таинственный» остров Барса-Кельмес. В переводе с одного из тюркских языков означает «пойдёшь – не вернёшься».
Про этот остров (сейчас уже полуостров из-за обмельчания Аральского моря) ещё с 1950-х годов рассказывают загадочные истории: будто там до сих пор обитает древний летающий ящер и вроде как его видели неоднократно, а то вообще, рассказывали, что там приземлялись летающие тарелки. Выдумки, конечно. Если бы на острове обнаружили что-то необычное, об этом написали и раструбили ещё в 1850 году во время экспедиции Бутакова. Тарас Шевченко, который находился в составе экспедиции, нарисовал вот такую умиротворённую картину этого острова. И, заметьте, никаких доисторических ящеров.
Остров Барсакельмес, рисунок Тараса Шевченко, 1848 год ▼
Остров Барсакельмес, рисунок Тараса Шевченко, 1848 год ▼
Остров Барсакельмес сегодня. Пейзаж обмельчания Аральского моря. Всё, что раньше было в море – теперь ржавеет на суше ▼
Высыхающее Аральское море. Когда его исследовал Алексей Иванович Бутаков, оно ещё было морем ▼
И сегодня этот остров не даёт покоя жаждущим загадок. Теперь, правда, политических, в связи с мрачным делом Литвиненко – смерть от радиоактивного полония. Будто бы с этого острова и была переправлена капсула с радиоактивным материалом. А откуда на острове взялся полоний? Так с заброшенного секретного объекта советских времён. Вот такие развиваются гипотезы… Или не гипотезы? Одно абсолютно справедливо – вот не назвали бы остров «пойдёшь – не вернёшься», может и не было бы вокруг него столько слухов и домыслов.
Но продолжаю. В этом же году (1850) Бутакова откомандировали в Швецию за новыми судами.
После стычки у крепости Джар-Колы, хивинцы не делали попыток захватить Раим, хотя совершали мелкие набеги, пытаясь таким образом выжить русских с Сырдарьи, а заодно и пограбить местных казахов. Так, в мае 1848 года хивинский отряд, где были и казахи, промышлявшие разбоем, опять напал на экспедицию, совершавшую топографическую съёмку местности. Охрана в полторы сотни уральских казаков приняла бой и отогнала хивинцев.
Однако те далеко отходить не стали и уже готовились напасть снова. По счастливой случайности недалеко проходил русский караван в сопровождении двух сотен уральских казаков. Они и пришли на помощь экспедиции, наголову разбив хивинцев. Совершали набеги и туркмены. Однако всё это были мелкие стычки.
Настоящая угроза пришла из Кокандского ханства. С начала 1850 года активизировались казахи, проживающие в орбите влияния Кокандского ханства. Они грабили своих же, уводили людей, чтобы потом продать их на рабских рынках Коканда, разоряли кочевые стоянки, угоняли стада овец и верблюдов. Потом к нападениям подключились и сами кокандцы. И это были не отдельные разбойники, а ханские люди. Торговая дорога становилась с каждым днём всё опаснее и опаснее. Жалобы русских купцов и населяющих сырдарьинскую степь казахов на грабежи коканцев не прекращались. С этим нужно было покончить.
Кокандцы перед нападениям. Высматривают противника. Художник Василий Верещагин ▼
Нападение. Художник Н. Каразин ▼
Нападение. Художник Н. Каразин ▼
Трофеи. Художник В. Верещагин. Отрубленные головы привозили как трофеи ▼
После очередного набега кокандцев из Раима (тогда уже переименованного в Аральское укрепление) выдвинулся отряд уральских казаков. Пройдя 240 километров вверх по Сырдарье, они пытались нагнать разбойников, по ходу захватили пограничную кокандскую крепость Кош-Курган, но банды казахов и кокандцев смогли уйти. Русские солдаты вернулись в Раим с полным пониманием, что малыми силами порядок на русской земле не навести.
Чтобы понимать политическую ситуацию, нужно непременно сказать о самих казахах, населяющих присырдарьинскую область. Они также являлись прямыми участниками «Большой игры», разворачивающейся на территории Центральной Азии.
Казахские племена уже со времён Анны Иоановны (1731 г.) стали массово переходить в российское подданство. Сначала перешли казахи Младшего Жуза (см. на карте) «под опеку белой царицы», как они говорили. Через год кочевники Среднего Жуза.
Старший Жуз ещё находился в сфере влияния Кокандского ханства, хотя некоторые племена уже стали принимать российское подданство.
Деление территории казахских племён на жузы ▼
*Слово «жуз» означает «союз». То есть в состав жузов входят отдельные роды и племена. На протяжении нескольких сот лет кочевые казахи образовали три жуза: Старший, Средний и Младший. Самый многочисленные – Средний жуз. Образовались жузы на территории бывшей Золотой Орды, Белой и Синей. В каждом жузе выбирался старший – бий. На общем курултае бии выбирали главного хана, решали вопросы внутренней и внешней политики.
Жизнь казахов не менялась столетиями. Они кочевали по бескрайним степям и в общем жили как вольные люди, соблюдая законы Чингисхана и совершенно не стремясь к оседлой жизни. Для наглядности привожу несколько старых фотографий. Некоторые из них взяты из «Туркестанского альбома» (1871—1872 г.), созданного под руководством российского этнографа и исследователя А.Л. Куна, выпущен «альбом» по распоряжению первого генерал-губернатора российского Туркестана Константина Петровича Фон Кауфмана.
Казахское кочевье ▼
Если на некоторых старых фотографиях вы увидите подпись «киргиз». Это вовсе не означает, что это киргиз. Это, скорее всего, казах. В XIX веке и казахов и киргизов именовали киргизами. Чтобы избежать путаницы, казахов потом стали называть «киргиз-кайсаками», а киргизов – кара-киргизами.
В общем, все на фотографиях – казахи. : )▼
Сбор юрты ▼
Богатый кочевник с соколом. Художник Василий Верещагин ▼
ТАТЬЯНА СЕМЁНОВА
