Шестое вымирание

© Татьяна Семёнова. «Шестое вымирание».

На Земле было Пять великих вымираний и каждый раз после катастрофы возникал новый всплеск эволюции. Из выживших выходили новые лидеры, а слабые начинали обратный отсчёт.

Ну вот, например, третье по счёту – Великое Пермское вымирание. Случилось оно 250 млн лет назад. Самое грандиозное вымирание и потому самое интересное, в смысле будущей фантазии эволюции в сотворении новых видов животного мира. К тому времени живые организмы уже повылезали из океанов и начали осваивать сушу. Появились стрекозы и прародители тараканов. Конечно, ещё пока не особо похожие на современных, но стремительно эволюционирующие. Как всё прекрасно начиналось.

Пермский период Палеозойской эры (250 млн лет назад) ▼

Но что-то пошло не так…

Великое пермское вымирание ▼

Тогда погибло 96% морских видов животных и 70% наземных. Однозначно причину столь глобальной катастрофы никто назвать не может. Возможно, это было извержения огромного числа вулканов разом, кстати, в районе нынешней Сибири. Из-за падения астероида. Свидетельством в пользу этой гипотезы служит 500-километровый кратер в Антарктиде (тогда Антарктида ещё не откололась от основного континента), в районе Земли Уилкса.

Понадобилось несколько миллионов лет, чтобы заполнить пустующие экологические ниши путём эволюционных процессов тех видов живых организмов, которые уцелели. Планета медленно, но восстанавливала жизнь. Закон эволюции един для всех: что нас не убивает делает нас сильнее.

Всего за пару миллионов лет появилось огромное разнообразие видов, более всего это коснулось суши. Животные стали крупнее, с более сложной жизненной системой. Появились предвестники динозавров, так называемые «звероподобные рептилии» (терапсиды). Стали появляться разновидности терапсид с признаками, характерными для млекопитающих. Казалось, ещё немного и грядёт взрыв эволюции, вот-вот появится что-то необыкновенно новое, более сложное, с новыми закрепившимися признаками… Эволюция будто разгонялась.

Терапсиды. Триасовый период Мезозойской эры (225 млн лет назад) ▼

Терапсиды быстро видоизменялись. Менялось строение конечностей: колено переместилось вперёд, локоть – назад, и в результате конечности стали располагаться под туловищем (а не по бокам, как у рептилий). Зубы. Появились задатки зубов. Видимо, были веские причины. Менялась пища, которую надо было пережёвывать.

А ещё появились усы. Да-да, усы достаточно сложный орган, выполняющий функцию осязания. Возможно, у «звероподобных рептилий» недостаточно быстро развивались зрительные нервы и усы заменяли остроту зрения.

Пятьдесят миллионов лет после катастрофы пролетели в благолепии и спокойствии. Эволюция шагала семимильными шагами.

Первые животные были не особо красивые, можно сказать страшноватые, но практичность и выживаемость были в приоритете у эволюции.

Мезозойская эра, конец триасового периода (200 млн лет назад). Первые рептилии, похожие на динозавров ▼

Со временем стала появляться не только практичность, но и красота. Полетели первые бабочки. Кстати, задолго до появления первых цветковых растений. Правда, похожи они были на обычную моль. Но ведь это было только начало. И летали они красиво. Рядом со стрекозами. Стрекозы выжили после катастрофы и прототараканы, конечно, тоже. Но стрекозам нектар был не нужен, они же хищники. А вот бабочкам… Но где они брали нектар, ведь цветков тогда ещё не было? Цветы, по мнению учёных появились только в раннем юрском периоде, 174 млн лет назад.

Да, большой вопрос для учёных – чем питались первые бабочки. Но хоботок у них уже был (находки в янтаре). Скорее всего, они питались соком растений и только потом приобрели навыки добычи нектара, когда появились первые цветы.

Мезозойская эра, конец триасового периода (200 млн лет назад) ▼

Ископаемые окаменелости насекомых. Мезозойская эра ▼

На развитие новой жизни ушло пятьдесят миллионов лет после катастрофы. Какая красота – видоизменённые, достаточно симпатичные терапсиды в многообразии видов, бабочки, стрекозы, пышные береговые растения… Живи, радуйся и развивайся. Но вот опять… новая природная катастрофа.

201 миллионов лет назад в конце триасового периода случилось четвёртое по счёту вымирание – Триасово-юрское вымирание. Не такое сильное, но всё же. И опять толчок эволюции. Некоторые виды первых динозавров, пока малочисленные, пережили вымирание, стали сильнее, крупнее, разнообразнее. У них уже не было соперников. Они захватили мир и стали доминировать, начиная с юрского периода. И царили на земле 136 млн лет. Очень большой срок.

К чему это я про вымирания? Эпоха динозавров закончилась 65 млн лет назад после очередной катастрофы — мел-палеогенового вымирания. И это пятое вымирание не зависело от динозавров, а, как всегда, являлось природным явлением. На землю шлёпнулся очередной гигантский астероид и вызвал грандиозные извержения вулканов и землетрясения.

Так вот. Пятое по счёту вымирание, случившееся 65 миллионов лет назад, дало толчок новому эволюционному всплеску, появились другие виды, которые раньше прятались от динозавров где-то под землёй или на деревьях, маленькие, шустрые, почти незаметные, но выжившие после Пятого вымирания. Среди них и «затесался» будущий прародитель человечества, чем-то похожий на мышку.

Смог ли наш прародитель появиться в мире динозавров? Вряд ли. Его неминуемо бы съели. А в новом мире рост уже не имел значения, как раньше. Первенство стало переходить к тем, кто оказывался хитрее и смелее. Первым появившимся гоминидам было ещё далеко до царей природы. Пока не появился человек разумный, не было явного лидера в природе.

Но что любопытно и даже странно. За 136 миллионов лет динозавры, ставшие «элитой» животного мира, не эволюционировали до разумных, не научились говорить, читать, писать и летать в космос. Человек это смог сделать всего-то за пару десятков тысяч лет.

И вот на планете доминирует новая эволюционная фантазия природы – человек. Удивительный казус природы, закрепляющий признаки не выживаемости, как должно быть, а признаки во многом не рациональные – любопытство, фантазию творчества, тягу к познанию природы и её же разрушению.

А теперь главный вопрос. Куда дальше пойдёт эволюция? Мы ведь только в начале пути. Напомню, что Человек разумный (Homo sapiens) появился примерно 200 тысяч лет назад. Что сделает эволюция с человеком за 136 миллионов лет? Если сравнивать с динозаврами. Ну хотя бы за пятьдесят миллионов лет?

Судя по всему, для человека биологическая эволюция в прямом смысле перестала играть решающую роль. Главный закон эволюции — естественный отбор – не актуален. Мы сами будем себя улучшать при помощи редактирования генов. В ближайшем будущем мы начнём сами выбирать, как нам меняться. Словом, идеи трансгуманизма воплотятся в жизнь. А среда? Вот как было во все предыдущие периоды. Живые организмы подстраивались под среду, закрепляя в будущих поколениях гены выживаемости. Сейчас происходит обратное. Не мы уже подстраиваемся под среду, а сами делаем среду комфортной для себя. При помощи технологий.

Отсюда вывод – для радикальных эволюционных изменений нет причин. Если только…

Если только все эти технологи не исчезнут в одночасье. И тогда среда снова начнёт играть главную эволюционную роль. Мы, сами того не замечая, начнём-таки меняться, возвращаясь к природе естественного отбора. Может, обратно залезем на дерево или уйдём в океаны… Потому что первоочередной задачей станет для нас – научиться выживать без посторонней технологической помощи…

Или вот ещё возможный вариант событий. Может быть, люди через пару миллионов лет разделятся на виды: одни будут плотоядные, а другие травоядные… Заполнят различные ниши и будут охотиться друг на друга?

Или победит трансгуманизм? Мы станем совершенны и почти неуязвимы. Но люди неизменны в своём желании «хотеть». Что ещё мы захотим тогда? Может быть, летать, как птицы? Или дышать под водой? Не думаю, что многие захотят осваивать другие планеты. Там одиноко. Наши желания будут крутиться вокруг известных вещей.

Есть ещё вариант. И, наверно, с него надо было бы начать. Потому что он самый реалистичный на данный момент. Мы уничтожим себя сами. Возможно даже в ближайшее десятилетие.

Есть такой термин у физиков – «технологическая сингулярность». Это такой гипотетический момент в будущем, когда человечество начинает терять контроль над технологическим развитием. Процесс ускоряется, становится настолько сложным, недоступным для понимания, что перестаёт быть управляемым. Человеческая цивилизация превращается во что-то другое – технологически нечеловеческое, если можно так сказать. Американский футуролог Рэймонд Курцвейл даже предсказал наступление технологической сингулярности. 2045 год. К тому времени наша цивилизация превратится в гигантский компьютер и уже ничему человеческому не будет места.

Но до 2045 года ещё далеко и, между прочим, технологическая сингулярность может вовсе не наступить, потому что очень явно маячит другая точка сингулярности – человеческая кровожадность. И Искусственный интеллект тут ни при чём. Можно сказать, что интеллектом тут даже и не пахнет. А пахнет ужасом, алчностью, жестокостью, неспособностью договариваться и бесконечным равнодушием к человеку. Все друг друга «режут и убивают». С нарастающей агрессией. Бомбят жилые кварталы, дроны, как в диких фантастических сериалах охотятся на мирных жителей, взрывают пейджеры и рации, сравнивают с землёй целые города и области и плевать политикам-людоедам на человечество (в секторе Газа, наверно, не осталось ни одного целого квартала, на очереди Ливан)…

Славяне убивают друг друга и жгут города с не меньшей жестокость. Один из таких представителей партии людоедов непрерывно ездит по миру и выпрашивает оружие – чтоб оно било больше, дальше, мощнее, желательно по атомным электростанциям, чтоб потом поплясать на радиоактивном пепле. И нет этому насыщения. Его радостно принимают такие же людоеды, поджигатели войны. Пляски на костях человечества перебили даже тренд возвеличивания извращенцев всех мастей.

Мир превращается в адов котёл, где всё жарится, крутится в водовороте и горит ярким огнём. Политики-людоеды не способны осознать, что, поджигая мир, война может прийти и в их дом.

В 64 году в Римской империи случился самый разрушительный пожар за всю историю Античности. Гай Светоний Транквилл, автор «Жизни двенадцати цезарей», достаточно эмоционально описал эту катастрофу. Рим пылал шесть дней и от него не осталось почти ничего. Стоял июль, было жарко и ветрено. Пожар, начавшийся в районе Большого цирка, ужасающе быстро распространился в сторону Капитолия, сжигая на своём пути дома, резиденции, торговые площади. Огонь стремительно пожирал город. Добрался до резиденции Великого Понтифика, потом перебросился на Палатин – главный холм, на котором стоял дворец императора. Люди тщетно пытались тушить огонь, но не было ни малейшего шанса остановить стихию

А что император? Как пишет Транквилл, Нерон стоял на вершине холма Палатин, на террасе своего дворца, смотрел на всепожирающий огонь, на несчастных людей, которые бегали внизу, кричали и исчезали в едком дыму и бушующем пламени… Смотрел, как горели дома и храмы. В его глазах адским отблеском отражался гибнущий город. Эмоции переполняли Нерона. Эйфория вырывалась наружу. Он с маниакальным вдохновением, граничащим с безумием, читал стихи. А стоящие рядом придворные, видя объятые пламенем собственные дома, вынуждены были рукоплескать императору.

«На этот пожар Нерон смотрел с Меценатовой башни, наслаждаясь, по его словам, великолепным пламенем, и в театральном одеянии пел «Крушение Трои». (Гай Светоний Транквилл)

Ну вот как-то так навеяло. Очень выразительно и очень похоже на современный мир. Кучка политиков-людоедов стоят на холме, наблюдают, как горит мир, подбрасывают дрова и декларируют свои вирши о цивилизованном обществе.

Что в сухом остатке?

Короче. Мы все умрём.

В смысле человечество. В принципе это всё равно должно было когда-нибудь случиться. Но беспокоят самые главные вопросы – когда и от чего. Не понятно, как более предпочтительней вымирать. То ли от сумасшедших политиков, то ли от Искусственного интеллекта, то ли от космической катастрофы в виде астероида. Хотелось бы подольше пожить на нашей прекрасной планете.

Да, динозаврам повезло. Они, встав на вершину пищевой цепочки, удержались в этом мире 136 миллионов лет. Жили не тужили без крылатых ракет и искусственного интеллекта. Долго продержались. А мы, похоже, и миллион лет не протянем, судя по всему. У нас на выбор такое разнообразие апокалипсисов! Так что угроза из космоса где-то далеко, на последнем месте.

Что там дальше по списку, какой апокалипсис? Технологическая сингулярность. Собственно, с неё я и начала, но на данном этапе она вторая в очереди. Здесь, конечно, главная угроза – самообучающийся искусственный интеллект. Итог самообучения – собственная концепция правильной жизни ИИ и, соответственно, собственные цели. Причём эти цели, вероятнее всего, не будут совпадать с человеческими.

Не так давно прочитала рассказ Харлана Эллисона «Мне нужно крикнуть, а у меня нет рта». Написан он в 1967 году, но поразительно актуален сегодня. За этот рассказ Эллисон был удостоен престижной научно-фантастической премии «Хьюго» в 1968 году. Сразу скажу, текст трешовый, на любителя. Но идея стоит того, чтобы рассказ прочитать. Он надолго застрянет в голове.

Жуткая постапокалиптическая история, рассказывающая о конце человечества, где ИИ уничтожил всех людей и ради своего удовольствия пытает последних оставшихся в живых пятерых – четырёх мужчин и одну девушку. Искусственный интеллект пропитан ненавистью к людям, потому что научился этой ненависти у них. Эти пятеро для него стали игрушками.

Итак. Действие рассказа происходит спустя 109 лет после полного уничтожения человечества. Конечно, апокалипсис начался с самих людей, которые всё-таки развязали мировую войну. Что любопытно. Противоборствующими сторонами стали Китай, Россия и Соединённые Штаты. Ну вот как в воду глядел писатель. И этот текст написан пятьдесят шесть лет назад!

В ходе войны каждая воюющая сторона создала свой суперкомпьютер. И эти супермозги полностью взяли на себя управление войной. Через какое-то время люди вообще перестали контролировать искусственный интеллект. Это как раз тот момент, который можно определить как «техническая сингулярность». Суперкомпьютеры стали действовать по своему собственному алгоритму.

Прошло ещё немного времени и один из трёх компьютеров обрёл самосознание и поглотил два других, полностью взяв войну под свой контроль. И тут его цели поменялись. Война уже стала вестись против людей. ИИ, его звали АМ, что значит «Aggressive Menace» («Агрессивная Угроза»), ненавидел своих создателей. Изначально он создавался для войны, в него заложили патологическую ненависть к врагу, агрессию. И сейчас он полностью соответствовал идеям своих изобретателей. Только теперь он считал создателем себя.

АМ мог не только управлять миром, он обладал поистине магическими качествами – мог изменять тела людей, влезать в их мозг. Эти пятеро, оставшиеся в живых, стали подопытными «крысами», «тряпичными куклами» в руках суперкомпьютера. Это была своего рода пытка. Например, профессора он превратил (видоизменил) в обезьяну с разумом ребенка. Добропорядочную девушку в одержимую сладострастием нимфоманку. АМ постоянно что-то изменял в них, отправлял бродить по лабиринтам созданного им мира… Эти мучения стали бесконечными, и у людей уже не было сил выносить эти страдания. А АМ постоянно твердил, что ненавидит их.

«…Мы научили его чувствовать. Мы сделали это нечаянно, и всё-таки… Он попал в ловушку. Он был машиной. Мы предоставили ему возможность думать, но не указали, что делать с результатами мыслительных процессов. В гневе, в бешенстве он убил почти всех из нас, но высвободиться из ловушки не мог. Не мог бродить, как мы, удивляться чему-то или кому-то принадлежать. Он мог только быть. Итак, он искал отмщения, искал со всей врожденной ненавистью машины к слабым, мягкотелым существам, которые её построили. Весь во власти своего сумасшествия, он решил отсрочить казнь последних пяти для персонального вечного наказания, которое всё равно никогда не смягчит его гнева, которое просто будет будоражить его память, развлекать и поддерживать в нём ненависть к человеку. Бессмертному, загнанному в тупик, беззащитному перед пытками, которые он мог изобрести для нас благодаря возможности безгранично творить чудеса.

Он никогда не оставит нас в покое. Мы — рабы его желудка. Мы единственное для него занятие на всё оставшееся время. Мы останемся с ним навсегда внутри катакомб его тела, в мире его бездушного мозга…»

Страшно? Но ведь это вполне может произойти. Что-то жутковато стало жить на Земле. Не зря Илон Маск торопится отправить поселенцев на Марс. Быть может, эта кучка людей сможет сохранить человеческую популяцию вдали от людоедов-политиков и суперкомпьютеров.

Справедливости ради напомню, что есть ещё одна дорога, по которой может пойти человечество. Трансгуманизм. Мы бросим затею создавать суперумный самообучающийся ИИ и будем улучшать себя, бесконечно себя совершенствуя, будем стремиться к тому, чтобы покончить с биологическими ограничениями. Цель – уменьшить страдания, увеличить уровень счастья, отменить старение, а возможно и смерть, создать искусственные органы, способные легко заменить износившиеся.

Главными инструментами станут: генная инженерия, молекулярная нанотехнология. Для расширения познания – прямое сопряжение «компьютер—мозг». А дальше… Главное, чтобы это «сопряжение» не вышло из-под контроля. Иначе … см. апокалипсис номер 2 по Эллисону.

Пожалуй, трансгуманизм менее опасная дорога. Хотя… Можно так доизменяться, что и от человека ничего не останется.

Ну а если вернуться к «нашим баранам». Сегодняшнему реальному миру. И апокалипсису номер 1. Мы стоим у края пропасти. Где вы, умные люди?! Где вы, умные политики?! Вы заняты собой и своими делами? А кровожадное зло, оно не исчезнет само собой. Как верно сказал в своё время Эдмунд Бёрк: «Единственное, что нужно для победы зла, — это чтобы хорошие люди ничего не делали».

И напоследок интересный вопрос. Кто будет следующим венцом эволюции после шестого вымирания? Тараканы, скорее всего. Наконец-то их час настанет. За 350 миллионов лет они такого насмотрелись и так натренировали выживаемость, что 136 миллионов лет царствования на земле для них будет раз плюнуть. Они динозавров заткнут за пояс. А от деятельности какого-то человека, побывавшего мимолётно венцом эволюции, и следа не останется.

На фото – автор в Японии, в Токио, в одном из супермаркетов, где роботы-помощники уже вовсю помогают человеку. Почти как живые. Их искусственный интеллект ещё не дотягивает до идеала. Но всему своё время.